Сезон мертвеца - Страница 40

– Весьма сожалею, – равнодушным тоном произнес Фальконе.

Сара молча уставилась на него, а Ник попытался уловить в ее взгляде хотя бы малейший намек на страдание.

– О чем вы сожалеете? – тихо спросила Сара. – Я действительно знаю этого человека. Разве не для этого вы притащили меня сюда?

Фальконе сделал шаг вперед и вперился в нее пронзительным взглядом.

– Разумеется, для этого. Итак, как его зовут?

– Джей Галло, американец, гид, работал в одной из туристических фирм.

– Адрес? – потребовал Фальконе, делая Нику знак, чтобы тот приготовился записывать.

– Виа Трастевере, – без промедления ответила Сара. – Номер дома я не знаю. Он снимал небольшую дешевую квартиру над супермаркетом.

Фальконе задумался.

– А как близко вы были с ним знакомы?

Она вздохнула и посмотрела на Ника, как будто это доказывало ее правоту.

– Какое-то время мы вместе учились в Гарварде, а потом, когда он приехал в Рим, мы возобновили знакомство.

Сара сделала паузу, Фальконе терпеливо ждал продолжения рассказа. Обманувшись в ожиданиях, он взял на себя инициативу:

– Что вы имеете в виду под словом "знакомство"?

– Я имею в виду, – холодно сказала Сара, – что в течение некоторого времени, нескольких недель, мы были любовниками. Это было четыре или пять месяцев назад. Вы это хотели от меня узнать?

– Я хочу знать все, что имеет к этому делу хоть малейшее отношение, – так же холодно ответил Фальконе. – У нас сейчас уже четверо убитых, и три из них были вашими любовниками. Чел: занимался этот Джей Галло? Что он собой представлял? Был ли он знаком с предыдущими жертвами?

Сара надолго задумалась, словно размышляя над тем, достаточно ли разумны вопросы инспектора.

– Нет, – тихо сказала она через минуту, – он не имел к университету никакого отношения. Во всяком случае, Стефано его не знал, а Хью появился значительно позже.

– Но вы же упоминали его имя в разговоре с другими людьми? – продолжал допытываться Фальконе.

– Зачем? – удивилась Сара. – Какой в этом смысл? Я встречалась с ним несколько недель, а потом мы решили остаться друзьями и прекратили всякие отношения, вот и все. С тех пор я не видела его несколько месяцев. Он казался очень забавным парнем, но в нем было что-то непонятное. К тому же он слишком много пил. Если откровенно, я считала, что он слишком умен для работы в качестве простого гида. Джей знал, что является неудачником и переживал из-за этого. Естественно, что наши отношения не могли продолжаться долго, несмотря на то что мне было интересно с ним.

Фальконе бросил на Ника многозначительный взгляд, словно хотел сказать: "Ну что, теперь ты видишь, что она шлюха? Она легко заводит себе любовников и так же легко бросает их. И вот теперь очередной ее бывший любовник оказался в списке жертв. И список этот может быть ужасно длинным".

– И все же, синьорина Фарнезе, – решился Фальконе на главный вопрос, – что здесь происходит, по вашему мнению?

У всех возникло впечатление, что этот вопрос застал Сару врасплох.

– Понятия не имею. А что вы имеете в виду?

– Почему ваши бывшие любовники убиты подобным образом? Почему они представлены в роли мучеников?

– Не могу сказать вам ничего вразумительного, – насупилась Сара. – Для меня это так же необъяснимо, как и для вас.

– И все же, – упрямо допытывался Фальконе, – вы должны знать того, кто это сделал. Судя по всему, этот человек знаком с интимными подробностями вашей личной жизни. Вы понимаете, что я имею в виду?

– Здесь все понимают, что вы имеете в виду, – вмешалась в допрос Тереза Лупо, рискуя нарваться на неприятности. – Вы всегда задаете подобные вопросы. Думаю, вам следовало бы принять на работу нескольких женщин-следователей, которые могли бы помочь вам в таких деликатных делах.

– Благодарю за совет, – прошипел Фальконе, даже не посмотрев в ее сторону. – Вы лучше займитесь своими делами, доктор: прикажите убрать тело. Отчет о результатах вскрытия должен быть у меня на столе сегодня вечером.

Тереза тяжело вздохнула и дала знак положить труп на тележку. Сара молча наблюдала за переносом тела и повернулась к Нику только тогда, когда тележка скрылась во дворе церкви. На древнем мозаичном полу осталась лишь длинная веревка с ржавым якорем.

– Святой Климент, – тихо произнесла она, – как я сразу не догадалась? У Галло тоже был якорь на шее?

– Да, точно как у того древнего святого, – подтвердил Ник, пристально глядя на нее.

– Я же говорила вам, – выпалила она, – что большая часть всех этих историй является апокрифами и не имеет ничего общего с действительностью. А уж об этом святом Клименте и говорить нечего. Если человек, который совершил это преступление, знает Тертуллиана, в чем я нисколько не сомневаюсь, то он должен знать, что это все легенда, не более того. Тертуллиан действительно написал о Клименте, но при этом ни разу не упомянул о его мученической смерти. Это всего лишь волшебная сказка, которую начали передавать из уст в уста только с четвертого века, не раньше.

Ник попытался собраться с мыслями и проанализировать ее слова.

– А почему это должно иметь для преступника какое-то значение? Какая ему разница, было это на самом деле или нет?

Фальконе погладил рукой седеющую бородку и ухмыльнулся:

– Потому что это вопрос веры. Мы смотрим на все эти действия и думаем, что речь идет о человеке, у которого по какой-то причине возникло превратное представление о религии. А на самом деле...

Его речь была прервана Терезой Лупо, которая успела отправить тело в морг и вернуться в церковь: